Рембрандт Харменс ван Рейн. Мастер светотени

Рембрандт Харменс ван Рейн (1606 — 1669) — художник, рисовальщик и гравёр, великий мастер светотени, крупнейший представитель золотого века голландской живописи. Мастер, чьи ранние работы удивительны, а поздние несравненны, был необычайно плодовит и работоспособен. Рембрандт был требователен к себе, стремился к Абсолюту. На него бесполезно было давить, с ним можно было, как со стихийным катаклизмом, только смириться. Рассказывают, что он мог целый день, а то и два дня подряд, добиваться такой формы тюрбана в портрете, которая бы удовлетворила его вкус, а как только набросок высыхал, он тут же принимался его править. Следующий сеанс начинался ровно с того же места. Говорят, когда кисть подчиняла его самого, уже ничто не могло его отвлечь.
Находили ли его гением современники – большой вопрос, но странным и причудливым – очевидно.

Рембрандт за всю свою жизнь практически не поменял манеры письма. Она у него была сугубо индивидуальной, именно рембрандтовской. Он писал энергичным, ярким мазком, буквально набрасываясь на холст. Очень часто применял практически масляное тесто. Работал не только кистью, но и мастихином, шпателем, рукой. На некоторых работах даже остались отпечатки пальцев художника.

Нужно помнить, что Рембрандт жил и творил в эпоху, в которой ценилось не просто гладкое, но зализанное письмо, и поэтому его странная, энергичная, грязноватая, шероховатая манера наложения краски очень многих не устраивала. Однажды Рембрандт даже в сердцах сказал, что он не сапоги чистит, а пишет картины. И, тем не менее, он стал очень востребован и знаменит. Даже появилась мода на Рембрандта и заказчики буквально выстраивались в очередь у мастерской живописца.

Одни видели в Рембрандте скандальность, безнравственность, жажду сорить деньгами и одновременно скопидомство. Другие видели почтенного человека, любившего свой дом и свое тихое место у очага; однолюба, который лишь вследствие горькой судьбы своей оказался практически трижды женат. Он не умел держать расчеты в порядке, мало тратил денег на собственный комфорт, но расточал их на прихоти своего ума. Был неуживчив, любил одиночество и одновременно им тяготился. Никогда не был окружен роскошью как роскошью, его сокровища в виде художественных ценностей были исключительно необходимой ему натурой и его отдушиной.

В один злосчастный день все его сокровища уйдут с молотка. Сам художник пройдет через унизительные обвинения в мотовстве и распутстве. Суды нравственности и разбирательства, инициированные кредиторами, которые опишут и пронумеруют все, вплоть до белья, подлежащего стирке и погнутого оловянного бокала для воды. Он оставит дом. Найдет приют в квартале нищеты у канала роз.
Что же касается долгов, то они были у него даже тогда, когда в одном дошедшем до нас письме он называл себя богатым. Цену этого богатства, пожалуй, лучше всех знал верный, любящий, бесконечно восхищенный гением отца сын Титус, ни разу не отступивший и оставшийся рядом до последнего своего вздоха. Именно сын скупит большую часть отцовских долговых расписок. Вернет их отцу. И Рембрандт, верный себе, ничего не имеющий за душой и обязанный Титусу и кровом и куском хлеба, тут же приобретет за тысячу флоринов картину Ганса Гольбейна младшего и с новыми силами начнет рисовать. А заниматься этим он мог сутками без устали.

Рембрандт родился восьмым ребенком в семье мельника Хармена Герритсзона ван Рейн. Мать художника Корнелия была дочерью булочника. В родовых кланах Хармена и Корнелии были хлебопеки, жерновщики, сапожники и только один художник. Рембрандт мало походил на своих старших братьев, которые рано забросили всякое учение и посвятили себя фамильному ремеслу. У мальчика всегда была тяга к знаниям и старый мельник его в этом всегда поддерживал. Сначала — латинская школа, а в четырнадцать лет он уже студент Лейденского университета на факультете теологии и права. Но главной страстью юноши стала живопись, обучаться которой он начал с тринадцатилетнего возраста, сначала в родном Лейдене, затем в Амстердаме. В двадцать лет он уже пишет в своей мастерской, которую основал вместе с другом Яном Ливенсом. Здесь его находит первая известность: крупные заказы, ученики, знатные покровители. Первые хвалебные отзывы в газетах — восхищенное удивление растерзанным светом Рембрандта в его Иуде, что возвращает тридцать серебряников, и мнение, что великим древнегреческим живописцам, искусно владевшим светотенью, не удалось бы сотворить то, что какой-то голландский мальчишка, мельник, у которого и борода-то еще не выросла, смог выразить в человеческом лице.

Новаторская картина Рембрандта «Урок анатомии доктора Николаса Тюльпа» приносит живописцу большой успех. Художник принимает почтительные визиты знатных особ, наносит ответные. Во время одного из них в его жизнь входит двадцатилетняя дочь бургомистра города Леувардена — Саския ван Эйленбюрх. Саския образована, богата, за ней сорок тысяч флоринов.5 июня 1633 года происходит их помолвка, а ровно через год, день в день, брачный венец. 1635 – у молодоженов новый дом, своя мастерская, рождение первенца – он умрет через десять месяцев. В первые недели своей маленькой жизни уйдут и две дочери. Последнее дитя, четвертое, сын Титус – выживет. 1644 год переломный в жизни Рембрандта. Ему тридцать шесть, но уже нет в живых Саскии – наследственный туберкулез.

Гнущее к земле горе и колоссальный успех картины, известной всему миру как «Ночной дозор». Эту картину не пощадят ни время, ни люди. Еще в 1715 обрежут со всех сторон, так как холст не проходил в двери королевских покоев. А копоть веков, что затуманит лак, введет в заблуждение даже известного английского критика Джона Рескина, который заметит, что если лучшие художники пишут прекрасные сюжеты при свете дня, то Рембрандт изображает нечто, что он рассматривает почти в темноте. Но после расчистки и реставрации «Ночной дозор» окажется скорее дневным.
Традиция групповых портретов Голландии существовала задолго до Рембрандта. Классический его вариант – выстроенные в ряд все участники действия под сенью развернутых штандартов и знамен. Добропорядочные амстердамские аркебузиры рассчитывали за свои деньги получить нечто подобное. Каждый вносил определенную сумму, и от оплаты зависело место расположения лица на холсте.
«Ночной дозор» восхитит, но только не тех, кто был на нем расположен. Мало того, что на картине появились какие-то дополнительные персонажи, например, фигурка таинственной девочки с чертами Саскии, так еще и лица многих заказчиков оказались на задворках. Аркебузиры обиделись, но вступить в открытый конфликт с уже прославленным в те годы живописцем не решились.

Рембрандт никогда не выезжал за пределы Голландии. С трудами ренессансных мастеров, разумеется, был знаком. Но его методы, приемы и технологии во многом являют собой откровения. С особой охотой он писал близких — любимую Саскию, своих многочисленных братьев и сестер, с почтением и легкой грустью неизбежное увядание родителей. Образ старца на «Портрете отца» (1626) напоминает изображение ветхозаветных пророков. Характерная особенность – персонажи Рембрандта чаще всего смотрят в себя. Такова и матушка, которая так и останется одной из излюбленных моделей художника. Скромная, постаревшая дочь булочника – это ее просветленность в пророчице Анне, которая согласно библейскому преданию смогла распознать в обычном ребенке будущего Спасителя рода человеческого. А духовную наполненность отца и матери словно закодирует уже зрелый талант их сына в его знаменитых портретах безымянных стариков.
В картине «Снятие с креста»(1634) главным достижением Рембрандта станет цельность многофигурной композиции, и решит он эту задачу только светом. Три ипостаси святой легенды – снятие с креста, обморок Марии и расстилание плащаницы живописец осветит тремя различными источниками света, интенсивность которых будет убывать в контексте с уменьшением значения сцены.
Мазок художника всегда неровен, стремителен, словно брошен. Работал он быстро. Само искусство находил самым уважаемым ремеслом, а те, кто видели его за работой, вспоминали, что он мог без жалости замазать прекрасную модель, лишь бы заставить сиять ярче одну единственную жемчужину. Он делал все по-своему и был необычайно темпераментным живописцем.

Однажды на плоскости гравюры Рембрандт столкнет символику и интенсивность черного и белого. Найдет, что вне цвета выявляется сама структура. Гравировать будет артистично, используя технологию мельчайших штришков, зарубок, надрезов. Именно из гравюр в его живопись перейдет упоение светотенью.
При этом Рембрандт не любил прорисовывать незначащие детали. Он считал, что если лицо, колье и правая рука изображены тщательно, то для левой достаточно лишь намека.
Самым востребованным натурщиком для Рембрандта оказался он сам. Количество его автопортретов огромно, более сотни, и все они меньше всего самолюбование, скорее эксперименты, опыты над самим собой.

«Возвращение блудного сына» (1668) — его последнее великое полотно, его завещание. Притчу о блудном сыне Рембрандт полагал самым глубоким местом в святом писании, самым близким сердцу грешника. Находил, что если бы в евангелии была только эта притча, из нее одной можно было бы получить полное представление о любви Бога к человеку.
Рембрандт не был святым и жил порой не очень правильно, но внутренний гений его праведно чувствовал.
Палитра скупа, техника виртуозна: кисть, шпатель, черенок кисти, а знаменитую пяту левой ноги блудного сына художник пишет просто пальцем. Но, пожалуй, самое сильное впечатление – это руки старца. Теперь только тишина, только свет и равновесный покой.

4 октября 1669 года в возрасте шестидесяти трех лет Рембрандт тоже обретет свой равновесный покой. О его кончине не будет никакого официального сообщения. Только в церковной книге скупая запись: «8 октября… Рембрандт ван Рейн, художник… гроб и шестнадцать носильщиков… общий расход – двадцать флоринов».
Рембрандт останется в веках гуманистом, человеколюбом, способным превратить дорожную пыль в злато, скромную служанку в королеву, немощного старца в пророка.
Эжен Делакруа много позже скажет: «Самое прекрасное и редкостное – это правда». И это о нем – о чудаке и гении по имени Рембрандт.